Непрофильный бизнес

Не от хорошей жизни мы уже который год занимаемся подробнейшим подсчётом и анализом российского рынка CTP. Не для профессиональной прессы это занятие — во всём мире подобными исследованиями занимаются государственные статистические органы, профессиональные ассоциации и независимые консалтинговые фирмы. А пресса лишь публикует интересные результаты. Но специфика российского полиграфического рынка такова, что с точки зрения государства его как бы нет — не существует отдельной полиграфической отрасли. Продукцию считают то вместе с бумажной, то смешивая с издательской, то сваливая в одну кучу с упаковкой.

Да, время от времени в государственной статистике появляются краскооттиски или экземпляры книг. Но, положа руку на сердце, много ли среди здравомыслящих людей тех, кто этой статистике доверяет, зная специфику её сбора? Ситуация с аналитикой по рынку, которая могла бы появляться из-под пера отраслевых ассоциаций, ещё печальнее. Самых и главных и таких нужных ассоциаций просто нет. Никак не объединены поставщики полиграфического оборудования. А на развитых рынках подобные объединения не только собирают жизненно важную статистику, но и, например, организуют крупнейшие выставки. Нет и ассоциации полиграфических предприятий. Среди их важнейших функций — формирование отраслевых стандартов, сбор статистики по выпуску продукции и других важнейших данных. Например, в Америке каждый год появляется исследование заработной платы в отрасли. Такие отчёты я считаю обязательным признаком цивилизованности рынка.

К сожалению, нашим полиграфическим рынком пока не особенно интересуются серьёзные консалтинговые фирмы. Может, он кажется им маленьким и неинтересным? Или просто не знают реальных масштабов? Периодически выпускаются отчёты по отдельным секторам, но содержащиеся в них данные вызывают сомнения — уж больно расходятся со сложившимися представлениями о рынке. Это не значит, что во всех подобных отчётах сплошная неправда. Проблема в другом — нет системности. Если консалтинговая компания в один год считала печатные машины, а в другой — выпуск картонных коробок, то у неё просто нет исторической базы, позволяющей оценить точность исследований в контексте многолетних изменений и измерений. Увы, даже самый тщательный анализ таможенных данных не заменяет кропотливой работы с игроками рынка. Такова российская специфика.

Особенно сложная ситуация с таким динамичным сектором, как цифровая печать. Участникам рынка хотелось бы знать о нём как можно больше — от количества и качества поставляемого оборудования до максимально подробной структуры печатной продукции. Причём последнее гораздо интереснее и для поставщиков, и для владельцев/руководителей типографий. Казалось бы, довольно подробные данные о поставках цифровой печатной техники собирают такие уважаемые организации, как IDC. Это верно, но лишь отчасти. Главная сложность — как отделить офисное печатное оборудование от используемого в коммерческих целях. Та же IDC обычно классифицирует печатающие устройства на группы по цветности и производительности. Но для коммерческой полиграфии не менее важны рекомендуемая месячная нагрузка, поддерживаемые форматы и ассортимент запечатываемых материалов. В широкоформатной печати свои определяющие критерии, среди которых не последнюю роль играют тип чернил и формат.

Что касается цифровой печатной продукции, то появляющиеся там и сям аналитические данные совпадают… с точностью «плюс/минус километр». Понятно, что сам термин «цифровая печатная продукция» весьма расплывчатый. Но это не отменяет острого желания всех знать, что в этом секторе происходит и чего от него ждать в перспективе.

К чему это я? Подсчитывая вместе с поставщиками продажи CTP уже семь лет подряд, мы сумели добиться максимальной прозрачности этого сектора рынка. Но этого ещё так мало… Имея точные данные по структуре инсталлированной базы CTP, невозможно даже точно оценить масштабы и тенденции, казалось бы, смежного и зависимого сектора офсетных пластин. Но мы осознаём, насколько это важная и необходимая работа. И будем её продолжать. Хотелось бы только надеться, что не мы одни.