Что поможет до пожара

В августе 2016 года в истории российской полиграфии произошла, наверное, самая громкая трагедия: на Алтуфьевском шоссе Москвы, на складе типографии «Печатный экспресс» в результате пожара погибли 17 женщин, сотрудниц типографии. Следствием было установлено, что виной всему было неисправное осветительное оборудование. Но результаты более чем 30 судебных экспертиз доказали и ещё кое-что: пожар развивался слишком стремительно из-за того, что помещение склада было захламлено посторонними предметами и горючими токсичными веществами. А своевременно покинуть место пожара людям мешало то, что конструкция помещений была самовольно изменена их владельцами. И эти два фактора стали основной причиной такого большого количества жертв. В итоге после довольно длительного судебного разбирательства генеральный директор типографии Сергей Москвин и главный инженер предприятия Антон Яцков были приговорены к различным срокам отбывания в колониях-поселениях.

Комментарий специалиста по охране труда Марины Шобохоновой однозначен: «Нарушение требований пожарной безопасности, согласно 219 ст. УК РФ, наказывается не только принудительными работами до пяти лет, но и реальным лишением свободы на срок до семи лет. Поэтому каждый работодатель должен более чем серьёзно отнестись к своим обязанностям по пожарной безопасности и охране труда. В вопросах обеспечения безопасности работников принципиальную позицию должны занимать не только инструктор по пожарной профилактике, но и специалист по охране труда. Необходимо тщательно провести оценку профессиональных рисков уже сегодня, для того чтобы предотвратить трагедию в будущем».

Массовая гибель людей — всегда шокирующее и крайне болезненное событие, и тем более когда это результат безответственности и халатности конкретных людей. Но мы вспоминаем об этом страшном пожаре не для того, чтобы в очередной раз углубляться в детали той трагедии. В конце концов, не бывает абсолютно идеального безопасного производства, всего не предусмотришь, всегда есть риск стечения непредсказуемых обстоятельств, и человеческий фактор невозможно просто взять и отменить. Кажется полезным не забывать об этой трагедии и присмотреться, как обстоят дела сейчас в сфере пожарной безопасности на типографиях.

Бизнес и расклады

Директор петербургской типографии «Четыре цвета» Анри Мелуа в беседе так обозначил видение вопроса с финансовой стороны пожарной безопасности. Если годовой оборот компании больше 50 млн руб., но меньше 100–200 млн руб., то нужно соблюдать «простые правила» и одновременно попытаться перенести часть этих затрат на арендодателя. Потому что если делать всё по закону, то надо потратить несколько млн руб., а это будет заметным при таком обороте. Вместо этого — пусть арендодатель раскошелится, это ведь его помещение. «Пусть в договоре аренды будет запись, что на арендодателе лежит хотя бы обязанность по установке и обслуживанию пожарной сигнализации», — говорит Анри.

Если есть помещение в собственности, значит, оборот уже приличный. Но всё равно — тема слишком сложная. Надо проявить инициативу, потратить несколько часов на визит в районный пожарный отдел и ещё несколько часов на обдумывание. Анри поясняет: «Что-то надо сразу сделать, что-то, быть может, ненадолго отложить». Если всё делать хорошо, то придётся потратить +10…+15% к цене помещения с ремонтом. Но идеально сделать всё равно не получится: правила меняются, и трактовка правил тоже. И при выездной проверке пожарного инспектора несколько сотен тысяч рублей потратить на доделки всё равно придётся. Однако последние годы надзорные органы обычно ведут себя вполне лояльно, если нет крупных ЧП в регионе или в отрасли.

Если оборот компании превысил 0,5–1,0 млрд руб. в год, то пожаробезопасность решается комплексно с другими вопросами. Такое производство становится объектом повышенного внимания для многих контролирующих органов, и собственник должен понимать, что будет под серьёзным прессом налоговой нагрузки, которую так или иначе придётся выплатить. Следовательно, и все риски по безопасности лежат полностью на собственнике: всю безопасность в таком случае надо закрывать своими силами «от и до».

Отдельно Анри упоминает о взятках: они были актуальны лет 20 назад. Но сейчас на таком «мелком» уровне, как полиграфия, взяток давать нет смысла, проще и безопаснее соблюдать закон. Тем более что от вопросов следствия при ЧП они не спасут. И ещё один нюанс: после пандемии COVID-19, а также начавшейся СВО ситуация в сфере надзора стала и проще, и мягче: органам стало не до средних и малых предприятий. Достаточно соблюдать общие правила и «не зарываться»: государству (пока) не до малого бизнеса.

Что случилось в типографии

Около двух лет назад в одной из московских типографий произошёл пожар. Помещение типографии находится на территории огромного комплекса, в котором пожарная безопасность обустроена на должном уровне, со всевозможными датчиками и согласно всем противопожарным нормам. Но однажды в машине КБС прямо во время работы вдруг вспыхнул огонь. Как выяснили потом технологи предприятия, к самой машине никаких претензий нет: никаких конструктивных дефектов, которые могли стать причин возникновения огня, не было. Всему виной стал человеческий фактор, но на незаметном уровне, когда внимание ослабевает.

Спецификой оборудования тяжёлого класса является централизованная система смазки — она и стала причиной внезапного возгорания. Точнее, отсутствие должного внимания к её работе. Как обычно происходит? Главный инженер дёргает руководителя: надо бы провести профилактический осмотр хотя бы подводок, сочленений и основных узлов системы в оборудовании. Руководитель понимает, что да, надо бы, но вот прямо сейчас — в цехе аврал, а завтра срочный заказ нужно выдавать, и он отвечает: хорошо, через пару дней, ну или к концу недели точно проведём осмотр. И главный инженер соглашается, ладно: что может произойти за неделю? Хотя прекрасно знает, что технический регламент предписывал провести такой осмотр ещё неделю назад. А между тем по системе смазки прокачиваются литры и литры горюче-смазочного вещества. Скапливающаяся пыль или обрывки бумаги, пропитанные маслом, попадая в механические узлы оборудования, создают тот самый риск возникновения пожара. И в какой-то момент происходит воспламенение от трения. Этот критический порог наступает довольно быстро, если не придерживаться технического регламента по обслуживанию станков. Далее каждый день работы такого оборудования проходит под девизом «повезёт/не повезёт». Чаще, конечно, везёт. Но в данном случае наступил день, когда не повезло.

Благодаря видеозаписи можно по секундам восстановить всё происшествие (см. врезку). Внутри машины возникло пламя, и все, работавшие на тот момент в цеху, среагировали практически мгновенно. Но тут возникла совершенно непредвиденная ситуация: ключ от пожарного шкафа, в котором хранились огнетушители, как и положено нормативными документами, находился в специальном кармане шкафа под стеклом, которое требуется разбить при возникновении пожара. Но это стекло, а точнее, отсек для ключа, оказалось такого диаметра, что разбить его хоть кулаком, хоть локтем было не так-то просто. Работник, который пытался его разбить, предпринял несколько безуспешных попыток, поранив до крови руку, и когда наконец ему удалось это сделать, прошло около полуминуты! Кстати, по нормативу доступ к огнетушителю должен осуществляться в течение 15 секунд.

В итоге огнетушитель всё же удалось достать и пожар был быстро потушен. Но последующий анализ хронологии и действий показал, что потеря этих драгоценных лишних секунд была очень серьёзной. Помимо того, что пожар можно было потушить гораздо быстрее и с меньшими последствиями для оборудования, важен ещё и чисто психологический момент: когда в критический момент возникает такое совершенно непредсказуемое препятствие, люди близки к тому, чтобы впасть в ступор, они просто не знают, что делать в такой ситуации. В нашей ситуации можно сказать, что всё обошлось «малой кровью»: серьёзного пожара удалось избежать, хотя потери, связанные с ремонтом и простоем оборудования, всё равно были очень внушительными.

Эту историю прокомментировала Марина Шобоховова: «Очевидно, что на предприятии не проводились противопожарные тренировки или проводились формально. Такие практические тренировки, как и тренировки по эвакуации, должны быть не реже одного раза в полугодие. Поэтому работники были не готовы к тому, чтобы принимать правильные решения при угрозе пожара».

Мы более чем уверены, что подобные инциденты периодически случаются на разных производствах с известной частотой, но не подвергаются огласке в силу различных причин: от репутационных до бюрократических. Удалось избежать жертв и серьёзного пожара, вот, мол, и славно, а дальнейшая огласка неминуемо повлечёт убытки. И позицию эта понятна, но важнее другое: делать правильные выводы из подобных происшествий.

Есть ещё и такой нюанс: вся система безопасности на рабочих местах строится на таких вот инцидентах; из опыта и анализа таких происшествий формируется понимание, как делать нельзя, что ещё надо исправить, чтобы избежать более серьёзных последствий. Ведь это — всего лишь вопрос времени и статистики.

Фатальные обстоятельства

И есть случаи такого стечения обстоятельств, когда от собственника или работодателя мало что зависит. Во Владивостоке произошёл пожар в типографии, которая находилась на втором этаже двухэтажного здания. Собственно, пожар начался на первом этаже, в помещении совсем другого производства, и оттуда перекинулся на второй этаж, в помещения типографии. А поскольку пожар случился ночью в нерабочее время, все предусмотренные меры безопасности были бессмысленны, некому было пользоваться огнетушителями и пытаться хоть что-то спасти из оборудования. Пожарные приехали быстро, но для типографии в этом мало толку — здание выгорело и залито водой, большую часть оборудования ждёт дорогостоящее восстановление или придётся покупать новое. Руководители типографии — в шоке, остаться на плаву им помогли заказчики, перечислив деньги в счёт оплаты будущих заказов.

Отношение к официальным нормативам и требованиям у них сейчас отрицательное, ведь они исполняли все эти требования, а в итоге оказались жертвами пожара, и непонятно, сколько времени потребуется, чтобы выйти из этой ситуации и компенсировать огромные потери. Кто-то скажет: а застраховаться, а вытребовать компенсации через суд? Увы, застраховать типографию крайне сложно, но даже в этом случае понятно, что страховые выплаты будут сделаны не на следующий день, а сумма этих выплат едва ли покроет половину ущерба. Что же касается судебных разбирательств, то в данном конкретном случае, например, судебные тяжбы длятся уже больше пяти лет, в течение которых ответчик сумел объявить себя банкротом, и, таким образом, истец, несмотря на выигрыш дела, понёс только очередные убытки в виде миллионных судебных издержек.

Мы не берёмся комментировать подобные случаи, поскольку для этого требуются профильные юридические компетенции, но очевидно, что подобных случаев довольно много, и это говорит о том, что часто всё зависит от конкретных обстоятельств.

От профанации — к здравому смыслу

Ни один даже самый строгий циркуляр, ни один самый подробный регламент не заменят элементарного здравого смысла. Многие считают, что, например, требования пожарной инспекции часто бессмысленны, слишком формальны и граничат с профанацией, что в каждом случае должны быть требования с учётом специфики помещений или конкретного производства, в этом и есть здравый смысл. Однако, как показывает практика, всё обстоит иначе: требования контролирующих органов — всего лишь необходимый минимум, который надо соблюдать во что бы то ни стало. А здравый смысл должен включаться тогда, когда этот минимум соблюдён: что ещё хорошо бы предусмотреть, учитывая уже конкретную специфику производства? Только сам владелец или работодатель знает своё производство со всеми его слабыми местами, как никто другой, и здравый смысл подсказывает: лучше перестраховаться, быть готовым самому к критическим ситуациям, а не передоверять такие риски формулярам и регламентам.

А что же упомянутая московская типография? Чуть не сгоревшую машину ремонтировали около месяца, проводилась её чистка сухим льдом от следов горения. По словам руководителя типографии, история с возгоранием полностью изменила его взгляд на пожарную безопасность: было куплено дополнительно 50 (!) огнетушителей.

Он часто бывает у коллег в других типографиях и подмечает, что люди недооценивают риск пожара, меры противопожарной безопасности практически везде недостаточны. Вместо очередных нотаций он даёт три совета по итогу своего неприятного опыта. Первое: профилактика оборудования — это не просто слова и блажь производителя, а жизненно необходимая процедура, от которой нельзя отказываться ни под каким предлогом. Второе: никаких гибких подводок, только металлические трубы. Третье: рубильник! Сейчас каждый работник в его типографии знает, что в случае возникновения хотя бы намёка на опасную ситуацию тот, кто находится ближе всех к основному электровыключателю, немедленно должен обесточить всё производство.

Здесь хорошо видна проблема человеческого восприятия: не имевшие дело с пожарами склонны принижать и риск его возникновения, и масштаб последствий. Те же, кто имеют травмирующий опыт печальных событий, искренне недоумевают: а чего тут рассказывать и доказывать, и так всё понятно — пожар всегда возможен, и нужно предпринимать отдельные усилия по его предотвращению и минимизации ущерба. Но это своего рода «кассандры»: слушать их слушают, но поверить им не могут. И это пример ещё одной ловушки мышления человека, которая называется «проклятие знания»: более информированным людям чрезвычайно сложно рассматривать какую-либо проблему с точки зрения менее информированных людей. То есть те, кто знают, не могут словами передать свои мысли тем, кто такого опыта не имеет. И так — до первого же серьёзного происшествия.