В тени великих

Каждое уважающее себя крупное издание хоть раз в своей истории да напечатает материал с заголовком вроде «10 книг, изменивших мир». В подборке оно обязательно расскажет о знаменитых авторах, подробно коснётся сюжета книг, количества проданных экземпляров и реакции публики. Однако практически никогда не упомянет, кто и как печатал эти бессмертные творения. А ведь у каждого из них есть свой типограф и издатель. Да и сама история печати бывает захватывающей.

Художник Юлиус Гюбнер на своей картине (1878) превращает вывешивание 95 тезисов Лютером в сенсационное событие, ради которого собралась целая толпа. В реальности публикация тезисов для дискуссий была обычным делом

Das Newe Testament Deůtzsch — титульный лист первого издания Нового Завета в переводе Мартина Лютера на немецкий язык (1522)

Библия Лютера — точнее, сначала переведённый на немецкий язык Новый Завет — как раз одна из таких книг. Она считается движущей силой Реформации, перевернувшей в 16 веке весь религиозный, политический и экономический порядок Европы, давшей миру целый набор новых христианских конфессий и длинный ряд религиозных войн.

Такая важная книга?

Лютер прибивает 95 тезисов к дверям замковой церкви, Фердинанд Паувелс (1872)

Конечно, кто-то скажет, что всё перевернули 95 тезисов с критикой папства и индульгенций, которые Мартин Лютер, согласно легенде, прибил к дверям замковой церкви Виттенберга 31 октября 1517 года — с них и началась Реформация. И это действительно так. Но сколько человек тогда — и потом, за все последующие столетия — прочитали Тезисы и сколько людей по всему миру читали и регулярно пользовались Библией Лютера на немецком языке? Конечно, кто-то вспомнит «три главных трактата Реформации», в которых Лютер в 1520 году сформулировал образ нового религиозно-политического устройства и которые послужили для его последователей призывом к радикальным преобразованиям. И будет прав.

Расписывая в Тезисах многочисленные пороки папства и католической церкви, призывая в своих трактатах лишить папу политической власти и отменить в немецких землях все налоги и сборы в пользу Рима, реформатор объяснял читателям ещё одну простую вещь: папа и церковь имеют над вами власть потому, что фактически монополизировали общение с Богом. Ритуалы и таинства могут совершать только рукоположённые священники, они же рассказывают прихожанам, что написано в Библии. А простые люди не могут проверить, ведь Библия — на латыни. И ладно бы священники передавали её слова точно, но нет! Многие из них катастрофически необразованны и сами еле-еле разбирают сложный латинский текст, не могут правильно объяснить прихожанам его смысл. А образованные теологи, искушённые в латыни и греческом, упражняются в толковании Писания, споря и соревнуясь друг с другом, но толкования эти не имеют ничего общего с истинным Словом Божьим. Как в таких условиях можно говорить о спасении души?

Жадный папа римский продаёт отпущения грехов. Антипапская листовка с гравюры Лукаса Кранаха (1521)

Выход один: читать Библию самостоятельно. Sola scriptura (лат: «единственно через Писание») — один из центральных принципов Лютера: единственный источник вероучения, ведущий к спасению, — Библия, непосредственно Слово Божье. Каждый христианин в состоянии сам, без посредников в рясе, разобраться и понять, чему учил Господь, построить собственные отношения с Богом. Нужно просто читать её. Для людей того времени — очень религиозных, придававших огромное значение спасению души и видевших в этом сам смысл земного существования — эта идея стала настоящим освобождением. Больше никакой зависимости от жадных полуграмотных священников, от хаоса и путаницы многочисленных толкований!

Одна проблема: латынь доступна лишь немногим, изучение этого языка стоит денег и массу времени. Да и не каждый горожанин, получивший начальное образование — основы чтения, письма и счета — способен на такие лингвистические подвиги. Мысль о переводе Библии на современные языки высказывалась и ранее, но теперь приобретала решающее значение, и Лютер решил действовать.

Доступная Библия

Пока в немецких городах горели костры из его книг, пока в Виттенберге реформаторы раскладывали свой костёр — из католических книг и папских булл, пока гонцы развозили повсюду буллу папы Льва Х об отлучении Лютера от церкви, в Вормсе готовился рейхстаг — собрание всех немецких городов и правителей, на котором ждали молодого императора Карла V. Курфюрст Саксонии Фридрих Мудрый — покровитель Лютера, первым сообразивший, как использовать его учение в своих интересах, — добился, чтобы Лютер предстал перед императором и получил возможность объясниться. 18 апреля 1521 года реформатор произнёс пламенную речь, наотрез отказавшись отречься от своих идей и трактатов. Прямой вызов императору и церкви! Так что ближе к концу рейхстага, когда курфюрсты Саксонии и Пфальца — сторонники Лютера — уже уехали, папский нунций побудил оставшихся делегатов принять эдикт о его опале и запрете его учения. Опала — это объявление человека вне закона, любой мог убить его без всяких последствий, а то и получив награду.

Однако Фридриха не зря именовали Мудрым — он предусмотрел и такой исход. 4 мая, когда Лютер со спутниками возвращался в Виттенберг, дорогу им преградила группа вооружённых всадников, вытащила реформатора из повозки и увезла в неизвестном направлении. Но не успели друзья поднять панику, как пришла весточка из Вартбурга — укреплённого замка высоко на горе над Айзенахом: жив, здоров, но ради безопасности пока вынужден оставаться здесь. Нужно ли говорить, чей это был замок?

Замок Вартбург, где Лютер перевёл Новый Завет на немецкий язык

Виттенберг около 1530 года

Именно там Лютер совершил ещё одно «святотатство» — принялся за перевод Нового Завета на немецкий язык, чтобы сделать его доступным для всех. Тезисы и теологические трактаты — это просто слова, громкие лозунги, если они не подкреплены практикой. Только когда каждая семья сможет сама, дома читать Библию на родном языке, только тогда люди поймут и почувствуют, что такое Реформация, что такое истинное христианство. Только тогда папская церковь потеряет над ними власть.

Он закончил работу всего за 11 недель. Когда в начале марта 1522 года до него дошли новости о беспорядках в Виттенберге — следуя его высказываниям против пышных украшений и почитания изображений и статуй святых, толпа отправилась громить городские церкви — Лютер решил вернуться в город, чтобы объяснить, что Реформацию нужно проводить совсем не так. С собой он вёз манускрипт, готовый к печати.

Три товарища

Кому же объявленный вне закона реформатор мог доверить публикацию книги, за которую могли запросто снести голову? Пусть в землях курфюрста Фридриха церковь уже почти не имела власти, однако учение и все труды Лютера запретили имперским эдиктом, которому Саксония обязана была подчиниться. Требовался проверенный человек, и такой человек имелся — Мельхиор Лоттер-старший, самый богатый типограф Лейпцига, единственный, входивший в тамошнее высшее общество. Ещё в 1517 году он напечатал первое официальное издание 95 тезисов, а затем — более сорока других текстов Лютера. Летом 1519 года реформатор жил в одном из его домов во время Лейпцигского диспута — трёхнедельной дискуссии с католическими теологами Лейпцигского университета, на которой Лоттер даже лично присутствовал. Лютер настойчиво звал печатника в Виттенберг, где первая типография появилась только в 1502 году с основанием университета и до сих пор никто не печатал на греческом. Лоттер, конечно же, не поехал, но отправил туда сына, Мельхиора-младшего, чтобы основать филиал предприятия.

Молодой Лоттер привёз с собой греческие литеры — к великой радости «реформатора № 2» Филиппа Меланхтона, главного соратника Лютера и профессора греческого языка, да и всех прочих, изучавших этот язык в университете. Наконец-то можно печатать греческие тексты! Ещё он привёз горячую преданность идеям Реформации — именно Лоттер напечатал в 1520 году два из трёх «главных трактатов»: «К христианскому дворянству немецкой нации» (4000 экземпляров первое издание!) и «О вавилонском пленении церкви», а также множество других работ Лютера.

Однако с Новым заветом дело обстояло сложнее. Во-первых, требовались крупные вложения. Лютер и его соратники справедливо рассудили, что перевод Нового завета должен как можно скорее привлечь к себе внимание влиятельных людей, из тех, кто может словом и делом поддержать его распространение и вообще идеи Реформации. А значит, никакой дешёвой серой бумаги, никакого мелкого кривого шрифта — это должно быть красивое, презентабельное и хорошо читаемое издание, которое посчитает достойным приобрести или кому-то преподнести важная персона. И потом, это Библия, священный текст, его нельзя печатать как попало. Качественные иллюстрации должны придать книге шика и убедительности. Всё это очень дорого, учитывая объём книги. Таких денег ни у Лютера, ни у Мельхиора-младшего не было. Поэтому финансирование издания и связанные с ним риски взяли на себя два других человека, Лукас Кранах и Кристиан Дёринг.

Лукас Кранах (1472–1553), рисунок Альбрехта Дюрера (1524)

Мартин Лютер во время пребывания в Вартбурге, портрет Лукаса Кранаха (1521)

Курфюрст Саксонии Фридрих Мудрый, портрет Лукаса Кранаха (1532)

Именно ему принадлежат те портреты курфюрста, саксонской знати и всех ключевых деятелей Реформации, которые мы сегодня видим, открывая, например, соответствующие статьи в Википедии и на других ресурсах: Лютера, Меланхтона, ландграфа Филиппа Гессенского, супруги Лютера Катарины фон Бора и других. Прожив в Виттенберге сорок лет, Кранах сумел организовать не только мастерскую, откуда вышло более 5000 картин, но и другие прибыльные предприятия (аптеку, торговлю вином и бумагой), став самым богатым гражданином города и позже, в 1537 и 1544 годах, даже бургомистром. Он был свидетелем на свадьбе Лютера (1525) и крёстным отцом его старшего сына, а его сын женился на племяннице Меланхтона. В одном из принадлежавших ему зданий Лоттер снимал помещение для типографии.

Второе место в рейтинге богатейших горожан занимал как раз Кристиан Дёринг. Крупный ювелир, бравший заказы курфюрста и высшей знати Саксонии, он вёл также успешную торговлю вином и серебром и имел транспортное предприятие — именно на его повозке Лютер в 1521 году отправился на рейхстаг в Вормсе, именно с этой повозки реформатора на обратном пути так неожиданно сняли люди курфюрста.

Дома Лукаса Кранаха в Виттенберге, в одном из которых находилась типография Мельхиора Лоттера

Сам Фридрих Мудрый ни разу не принял Лютера лично и всячески делал вид, что не имеет к нему никакого отношения. Лютер? Какой Лютер? Ах да, завёлся тут какой-то проповедник, но это не мой, он сам по себе. Сами видите, люди за ним идут, а я что могу сделать? Фридрих был хитрым политиком, умудрявшимся сохранять отношения и с церковью, и с императором, ведя при этом собственную игру. Контакт с реформатором он поддерживал через своё окружение, в том числе через Кранаха и Дёринга, с которым Лютер был тесно связан дружескими, деловыми и личными узами. Формально Фридрих ничего не знал и о переводе и печати Нового Завета, так что никто не смог бы упрекнуть его в нарушении имперского эдикта. Издание осуществлялось в глубокой тайне; с одной стороны, чтобы избежать проблем с имперскими властями, с другой — чтобы предотвратить конкуренцию и пиратское копирование.

Всё происходило с завидной для типографий того времени скоростью. Три партнёра взялись за работу, задействовав сначала два, затем три печатных пресса, и уже в мае появились пробные отпечатки, а в сентябре печать тиража была завершена. Мельхиор Лоттер справился с работой на отлично: ровная и чёткая печать, текст для лучшей читаемости разделён на отстоящие друг от друга абзацы (для того времени — вовсе не очевидное решение), минимум опечаток.

На их основе художники Кранаха сделали 21 гравюру для Нового завета Лютера, между прочим добавив в «приличные» и когда-то одобренные церковью сюжеты изрядную долю антипапской пропаганды. Например, теперь Зверь из Бездны (глава 11) и Вавилонская блудница (глава 17) носили папскую тиару, что вызывало у тогдашних читателей сильные эмоции.

Иллюстрации к Новому Завету Лютера, созданные на основе серии гравюр «Апокалипсис» Альбрехта Дюрера

21 октября 1522 года издание Das Newe Testament Deůtzsch (его ещё называют Septembertestament) официально поступило в продажу. Выход подгадали точно к Лейпцигской книжной ярмарке, которая в тот год проходила с 29 сентября по 6 октября. Имя Мартина Лютера на титульном листе не значилось — всё-таки разыскиваемый преступник, находящийся в имперской опале. Непереплетённый экземпляр стоил 10–11 серебряных грошей, или примерно половину золотого гульдена, — не особенно много за такое презентабельное издание в крупном формате in folio. Половину гульдена в неделю зарабатывал, например, подмастерье-плотник. А в переплетённом виде — в зависимости от дороговизны переплёта — цена книги могла достигать полутора гульденов. Курфюрсту Фридриху отправили один экземпляр в соответствующем его статусу роскошном переплёте и три обычных. Он привычно сделал вид, что для него это сюрприз.

Иллюстрация к Новому Завету Лютера, созданная на основе серии гравюр «Апокалипсис» Альбрехта Дюрера

Просто бизнес — ничего личного

Правда, нам неизвестны производственные расходы, так что нельзя делать никаких выводов о чистой прибыли. Однако специалисты считают, что Мельхиору Лоттеру из этой суммы досталось не очень много, ведь основные средства предоставили Кранах и Дёринг, Лоттер только печатал. Примерно такая же ситуация наблюдалась в Майнце, в типографии Гутенберга в 1450-х годах, да и во многих других типографиях с тех пор: прибыль получает тот, кто вложил деньги, а мастер-типограф нередко остаётся почти ни с чем. Более того, как и в случае с Гутенбергом, инвесторы вскоре пришли к выводу, что данный типограф им больше не нужен, и с 1523 года начали печатать и издавать сами.

Конечно, Кранах и Дёринг не трудились в типографии лично — для руководства процессом они наняли печатника Йозефа Клюга. С их капиталами партнёры могли себе позволить дорогостоящие и массовые издания, так что скоро подвинули всех прочих типографов Виттенберга, включая Мельхиора Лоттера. Работа над общим проектом завершилась. Книга, ради которой они в искреннем порыве трудились как друзья и единомышленники, веря, что она изменит мир, создаст новое общество, откроет людям прямой путь к познанию Бога, поступила в продажу — пришло время считать деньги. Раз печать книг, как оказалось, приносит деньги, грех на этом не заработать. Никаких личных претензий к Мельхиору — просто бизнес. Прошло совсем немного времени, и сам Мартин Лютер, ранее отдававший свои работы в типографию Лоттера, начал печататься у Кранаха и Дёринга. А писал он много. 1524 год стал для новой типографии рекордным по количеству изданий и тиражам.

На Мельхиора Лоттера эти перемены подействовали удручающе. Всё ведь было хорошо, как же так получилось? Плодотворная совместная работа, общий успех — а сейчас его просто вытесняли с рынка, и даже сам главный реформатор, доверявший ему свои важнейшие трактаты, теперь, выходит, от него отвернулся. Можно представить себе эмоциональное состояние типографа, и неудивительно, что однажды он сорвался. В судебных хрониках Виттенберга за 1524 год есть запись об уголовном деле — нанесении телесных повреждений средней тяжести. Подробности произошедшего до нас не дошли, известно только, что Мельхиор Лоттер, крепко поссорившись в своей типографии с неким переплётчиком-подмастерьем, связал ему руки за спиной и пробил нос шилом (этот инструмент широко используется в переплётном деле).

Суд приговорил его к штрафу в 70 гульденов — очень серьёзная сумма, которой у Мельхиора просто не было; пришлось послать весточку в Лейпциг, выпрашивать денег у отца. Но гораздо хуже штрафа был скандал: от типографа, потерявшего в припадке ярости контроль над собой, отвернулось большинство друзей и знакомых. Те же Кранах и Дёринг, заседавшие в городском совете, больше не могли, да и не захотели иметь никаких дел с осуждённым преступником. Лукас Кранах выставил Лоттера вместе с типографией из принадлежавшего ему здания. Мартин Лютер резко осудил его действия: мол, с чего тут впадать в истерику, неужели мало ему кучи денег, заработанных на многочисленных заказах?

Домой — в Лейпциг

Раздавленный и униженный, Лоттер вернулся в Лейпциг. Но в этой части Германии правил герцог Георг Бородатый — решительный противник Лютера и Реформации. Ещё в ноябре 1522 года он запретил в своих владениях Новый Завет Лютера, конфисковал все продававшиеся экземпляры и предложил подданным сдать властям уже купленные книги за денежную компенсацию (что, правда, не слишком помогло). О том, чтобы печатать в Лейпциге реформаторскую литературу, на которой специализировался Лоттер-младший, не могло быть и речи. Даже его отцу пришлось перестроиться на антиреформаторские издания, чтобы не разориться.

Но этот текст, подозрительно напоминавший во многих местах перевод Лютера, Мельхиора Лоттера, конечно же, печатать не пригласили; книга вышла в Дрездене. А о том, как дальше жил Лоттер, точных сведений не сохранилось. Известно только, что умер он в Лейпциге в 1542 году в возрасте около 52 лет.

Те, кто меняют мир

По иронии судьбы типография Кранаха и Дёринга, доставившая Лоттеру столько печалей, тоже не просуществовала долго. В 1525 году они почему-то перестали печатать, однако продолжили издавать, нанимая для печати типографа Ханса Люфта. Кстати, именно Люфт в 1534 году выпустил полную версию немецкой Библии Лютера — Ветхий и Новый Завет. В какой-то момент Кранах продал свою долю Дёрингу, а тот распорядился своими активами настолько неумно, что в 1533 году оказался на грани банкротства и кругом в долгах. Как выразился в одной из застольных речей Лютер: «мастер Дёринг из тех людей, которым невозможно помочь; несмотря на любую помощь, они всё глубже влезают в долги». После продажи печатного бизнеса за 800 гульденов, Дёринг в 1534 году навсегда исчез из Виттенбергских хроник.

Новый Завет Лютера с рукописными пометками

К этому времени немецкий Новый Завет Лютера успели переиздать уже 85 раз в разных типографиях Германии. Его читали в каждом городе — даже в католических городах, подпольно. Доступная, понятная, покупаемая для каждодневного использования, эта книга впервые массово реализовала на практике принципы Реформации — нового общественного устройства и нового образа христианской веры.

В любой серьёзной книге по истории написано, что своим успехом Реформация во многом — а возможно, и решающим образом, — обязана книгопечатанию. При этом имена типографов, выпустивших её важнейшие тексты, обычно не указываются. Теперь мы знаем хотя бы одно: Мельхиор Лоттер, напечатавший одну из книг, изменивших мир.

Об авторе: Ксения Чепикова, историк, переводчик, популяризатор науки. Специалист по истории Западной Европы XVI—XVII веков, истории науки и знаний. Автор ряда книг и статей по истории науки, образования, книгопечатания, картографии.