Как начинали. В 1987 г. — с кооператива, потом было совместное предприятие с немцами и англичанами. От того времени осталась аббревиатура «КЕМ» (по первым буквам названий фирм, создавших СП), упоминавшаяся в договорах на поставку. Если они были заключены до 1994 г., то продолжали действовать без пошлины. Поэтому, меняя фирмы, мы старались сохранять договоры, заключённые на «КЕМ». И, хотя это имя ничего не означает, за 24 года оно приобрело статус бренда — нас хорошо знают…
Помимо типографии «КЕМ», в холдинг входит одноименная дизайн-студия, издательство «Кодекс» и формально не являющееся отдельной хозяйственной единицей направление продажи переплётных расходных материалов. В прошлом году мы решили возобновить то, чем занимались в 90-х, — тогда поставляли ламинаторы и плёнки для них, проволоку для календарей и т. п. Рынок расходников для переплёта монополизирован, а цены на нём необоснованно высоки…
Я пытался построить бизнес, похожий на те, что видел в Европе. Там очень развита специализация — есть типографии, занимающиеся печатью и постигшие все секреты, а есть — переплётные компании, bindery. Мы всё делали всерьёз. Немцы привезли своих учителей из Школы мастеров переплёта. Перед этим у нас работало два десятка человек — по старинке, как умели. Учителя показали, какие нужно использовать инструменты, как резать бумагу и т. д. Неделю преподавал один, следующую — второй. Вскоре у нас была мастерская, которая могла действительно делать Книгу.
Инновации. У нас появляются новшества. Впервые начали применять ламинаторы и продавать их и плёнку для ламинирования. Рассказываем, как это просто и красиво. Начали применять проволочные спирали для переплёта календарей.
Машина для навивки и пробивки под спирали к нам попала почти случайно — была привезена для «Внешторгиздата», но её там не могли запустить несколько месяцев. В итоге мы договорились с отвечавшим за поставку, что машина будет установлена у нас, а в «нагрузку» пришлось начать продавать переплётные машины.
Скажу больше: именно в «КЕМ» придумали трёхспиральный переплёт для настенных календарей. Раньше были только склеенные, даже за границей! Получилось от безысходности — мы не могли нормально подобрать, нормально склеить (это долгая операция, да и машин не было), пришлось придумать оригинальное решение. Проволока в спиралях уже имелась — мы продавали переплётные машинки…
Сейчас осознаю, что это был фантастический по прибыльности бизнес: офисную машинку за 90-95 долл. представитель продавал нам за 350 долл., а мы её здесь — от 1000 долл.! И люди покупали, потому что она «отбивалась» за первую тысячу календарей — переплёт-то стоил доллар.
От переплёта к печати. Когда начали осваивать другую деловую сувенирную продукцию, стало понятно — нас всё чаще подводят печатники. Сдавали не вовремя, не того качества. Выявлялось множество моментов, которые никак не отвечали нашим представлениям о том, как должна делаться печатная продукция — тем образцам, что видели за рубежом. Поэтому пришлось делать блоки за границей, а здесь — подбирать материалы для обложек.
Наверное, всё дело в том, что мы ориентировались на самые высокие стандарты качества, старались выпускать элитную продукцию. Качество массовых изданий, производимых книжными комбинатами советских времён, нам казалось ужасным. Доходило до того, что некоторые заказчики брали часть тиража, изготовленного в Смоленске, Туле, «Первой образцовой», приходили к нам и говорили: «Пожалуйста, переделайте! Чтобы блок не "ездил" и выглядел "кирпичиком"». Мы брали и переделывали — расшивали блоки, прессовали, промазывали специальным клеем, подрезали и т. п. Освоили золочение обрезов, тиснение фольгой, причём очень сложное — добивались точной приводки при тиснении несколькими видами фольги.
Через какое-то время у нас появились ниткошвейная машина и фальцовка, и мы начали предлагать везти к нам не блоки, а печатные листы. Итог — мы поняли, что деваться некуда и нужно обзаводиться собственными печатными машинами. Хотя вокруг было множество типографий и все заявляли, что умеют печатать, проблемы оставались. Наша первая печатная машина — полуформатный двухкрасочный Heidelberg Printmaster 74. Потом купили 4-красочный Printmaster: для блоков двух красок вполне хватало, а печатать в полный цвет другую продукцию на 2-красочной машине было сложнее. Печатники пришли из разных мест, но больше всего запомнился очень толковый мастер из «Образцовой типографии». Именно он учил наших печатников. Хотя, казалось бы, приходили грамотные люди.
В какой-то момент мы настолько выросли, что руководить производством стали бывшие директора крупных типографий. При этом мы сталкивались с обычными проблемами — необходимость закупки нового оборудования, нехватка площадей. Частично их решил переезд в Мытищенский район в 2002 г. Нас «прижали» пораньше других, потому что мы располагались на Кутузовском проспекте, в центре, в шикарном, но очень дорогом офисе.
Чего не хватает? В России нет единой школы, единого подхода для печатников. Есть училища, кто-то устраивается печатником после института. У каждого свои привычки: один оперирует давлением, другой — плотностями красок. В итоге, один — закончил смену, а следующий всё перестраивает. Возвращается первый — и всё начинается снова, да ещё с руганью. Проблема не решена до сих пор, и это просто беда!
Знакомясь с российскими типографиями, я порой ужасался — на фальцмашинах нигде не было такой простой вещи, как пресс. При правильной технологии после фальцовки нужно непременно пропустить через него тетрадь, иначе она получается рыхлая и надутая. Приходилось много общаться с директорами и технологами. Кажется, это помогло правильно «настроить головы».
Многие наши специалисты ушли в небольшие фирмы. Хорошо обученные люди (мы их возили на выставки и в передовые типографии) выросли и начали самостоятельно открывать бизнесы. Со всеми мы стараемся дружить, потому что из дружбы часто рождается взаимопомощь.
О качестве. Большинство заказчиков устраивает среднее качество. С нашей точки зрения — среднее. У себя всегда старался не допускать снижения на этот средний уровень качества. Казалось бы, иногда нужно быть более снисходительным. Хорошо помню случай, когда меня поправила фальцовщица. Она ходила с листом, который резчик не так порезал. Ей нужно было косину листа как-то компенсировать, а никак не получалось. А время поджимало, нужно было срочно сдавать заказ. Я примерно представлял требования к качеству этого заказчика и сказал: «Лена, делайте так — это сойдёт». Она отвечает: «А вы меня как учили?..» Этот момент настолько запал в память, что я решил: «Нет. Лучше лишний раз пройду по производству и найду причину проблемы. Всё должно быть правильно». Увы, так часто бывает, что на каких-то участках стоят почти случайные люди. Там обычно и возникают подобные проблемы.
Машины и люди. Машина может быть изумительной и прекрасной, но у неё должны быть соответствующие оператор и сервис. Есть простые технологические моменты — своевременная замена масла, подшипников и т. п. Но нужны также специалисты, понимающие кинематику и электронику машины, её «мозги». У нас большинство печатников понимают кинематику и немного «мозги». Вместо того чтобы тщательно изучить руководство, печатники пытаются уже в процессе работы интуитивно «нащупать» логику управления, как с обычной бытовой электроникой. В Германии операторы печатных машин проходят ежегодную сертификацию. Руководство типографии заключает договор со школой мастеров, обеспечивающей процесс. Если надо, операторов перед сертификацией учат. Обычно вначале проводится экзамен, потом необходимый период обучения и выходное сертификационное испытание. Прошедший сертификацию оператор иначе обращается с машиной.
Мы решили купить ещё одну печатную машину. Нам нравятся мощность и стабильность нашего 705-го. Но мы рассматривали и другие варианты. Сейчас ведущие производители выпускают сходную по качеству продукцию, поэтому самым главным является техническое обслуживание. Во время переговоров о закупке, в которых участвовал вице-президент manroland господин Хассольд, было оговорено специальное соглашение, по которому, при необходимости, мы сможем получать консультации и поддержку непосредственно от завода. Это соглашение, цена машины и наш опыт работы с 705-й являлись факторами, повлиявшими на решение: мы вновь остановились на Roland 705.
Уровень культуры, который, вероятно, поддерживается в Европе в первую очередь деньгами, нам пока не грозит. Там привыкли соблюдать инструкции, за невыполнение работников штрафуют. За два-три таких случая работника могут уволить, платя не 3-месячную зарплату, а только за один месяц. Может, это работает? Точно не знаю. В наших типографиях бороться за подобную культуру производства очень тяжело. Только наладишь всё, проходит 2-3 месяца — вернулось на круги своя.
Купить машину не сложно. Научить людей на ней работать — труднее. Но тяжелее всего научить порядку и организованности, держать в чистоте продукцию, которую получаешь с других участков, и свою, которую сдаешь дальше.
Новое или б/у? Кроме печатных машин, многое переплётное оборудование имеет смысл покупать б/у, но восстановленное в известных условиях. Потому что Германия — это уже многонациональное государство. Если заводом или цехом, занимающимся восстановлением, владеет хозяин-немец, — это одно дело, а если ливанец, грек или испанец — другое. У них обычно работают свои и отношение к делу соответствующее. Поэтому, не забывая о важном моменте, можно за относительно небольшие деньги находить подходящее для российских операторов оборудование — с минимальным оснащением электроникой и компьютерами. С электрикой и механикой наши ещё справляются — и операторы, и наладчики. Среди последних совсем немного действительно разбирающихся в современном компьютеризированном оборудовании. Проще заменить целый блок, чем искать даже мелкую неисправность.О возможностях. Нет работы, которую сейчас не сделала бы наша универсальная типография. Легче назвать, за что не берёмся сами — УФ-лакирование и трафаретная печать. Естественно, для заказчиков мы это всё равно делаем — с помощью субподрядчиков. Открывать эти направления не хотим, поскольку технологически они существенно отличаются от уже освоенных. К тому же потребуются дополнительные помещения для не самых безвредных производств.
«Неформатные» папки, да ещё заполненные внутри алфавитными регистрами, разделителями, просверленными блоками, — всё это привычные заказы. Есть подборки (одна — на 25 секций), две ниткошвейные машины, ВШРА Muller Martini с подборкой из 6-ти секций. Четыре фальцевальные машины — полноформатная, две полуформатные и полностью автоматизированная, уникальная для России. Её используем для нестандартных работ или простых, но очень длинных тиражей.
Чудо-фальцовка. Машина Matthias Baeuerle (MB Baeuerle) действительно необычная. Когда её сделали, производитель начал искать, кто бы мог в России её продавать и рекламировать. Их коллега в Германии посоветовал «КЕМ». Они с нами связались, я заинтересовался. Сначала слетал и посмотрел — увиденное впечатлило. По тем временам (2003 г.) ничего подобного ещё не существовало: задал размеры, выбрал из базы требуемый вид фальцовки, нажал кнопки и отошёл в сторону наблюдать за процессом. Цена была хорошая, демонстрировать работу машины коллегам для нас сложностей не составляло. Хотя иллюзий по поводу объёмов продаж машины не было: я понимал, что это — не пирожки продавать. Тем более, собственного сервиса на месте производитель не имел — это останавливало многих потенциальных покупателей, видевших оборудование у нас. Но я был спокоен: знал, что по нашему звонку механик или инженер сразу прилетит. А коллеги предпочли Stahl, как обеспеченный сервисом здесь. Сейчас у Stahl тоже есть автоматизированные машины, а тогда наш аппарат был первым. Когда он «лупит» 50 тысяч в час — это нечто!
О будущем издательской полиграфии. Конечно, всё зависит от воспитания человека. Если его жизнь привела к определённому уровню духовности, он не сможет без печатного слова. Как ты втиснешь в ридер или компьютер Библию или Коран? Конечно, интернет незаменим и удобен для поиска информации. Но книга, как источник духовности, обязательно останется. По-прежнему перспективна и рекламная полиграфия. Люди, продвигающие товары, должны использовать сильные стороны всех носителей. Уверен, они понимают важность и полезность такого подхода. И не забывайте, что многие просто ленивы — для них печатная реклама остаётся одним из самых эффективных носителей. Ведь, держа в руках печатное издание, вы уже не можете отвлечься и «перейти» из него в другое место с той лёгкостью, как при сёрфинге в интернете.
О кризисе. Как и всем, нам было тяжело. Но произошли и позитивные изменения. По части сувенирки нашими конкурентами были фирмы, закупающие значительные объёмы продукции за рубежом. Самое большое, что они делали здесь, — тиснили на дневниках названия фирм. Кризис существенно снизил спрос, и эти фирмы остались со своими запасами. А в следующем году им пришлось снизить объёмы закупок, чтобы не рисковать, в результате вернувшиеся на рынок клиенты потянулись к нам, отечественным производителям, имеющим полный цикл. В течение 2009 г. мы ощутили, что существенно увеличили долю рынка. В целом, мы ещё не вернулись на объёмы продаж 2007 г., но надеемся — по итогам текущего года. Речь о прибыли, потому что объём продаж увеличивается, но снижается прибыль с единицы продукции.
Жизнь с ДЦП
Проблема, ради которой в 2008 г. создавался журнал «Жизнь с ДЦП. Проблемы и решения», — весьма серьёзная. В неё только непосредственно вовлечены жизни более полумиллиона детей в России — больных детским церебральным параличом (ДЦП), плюс – их родители. Если при этом учесть детей, родителей, бабушек, медицинский персонал неврологических лечебных учреждений, то мы получаем аудиторию порядка миллиона людей, имеющих серьёзную проблему в жизни и не имеющих своего информационного издания. Увы, основная масса причин появления ДЦП зависит от нашей медицины: как она наблюдает за здоровьем детей в перинатальном периоде и за ребёнком в раннем периоде, проводит роды. Фактически больные дети и их родители в нашей стране остаются один на один со своей ужасной бедой. Они не знают, что делать и к кому им обратиться. Да ещё на почве лечения ДЦП развелась масса шарлатанов — нам обязательно нужен государственный научный центр, который будет заниматься этой серьёзной во всём мире проблемой. А наш журнал хочет помочь семьям больных ДЦП, доходчиво объяснив, что им делать. Мы получаем отзывы от врачей, которые считают журнал важным и полезным; родителей, которые нам благодарны за информацию и помощь. Поэтому наши усилия оценило и правительство РФ, отметив государственной премией. Наш журнал в апреле 2009 г. был представлен на медицинском неврологическом форуме ЕС по ДЦП в Брюсселе, где получил высокую оценку от министра здравоохранения ЕС как единственный журнал в Европе на эту тему.
Типография «КЕМ» сегодня
Год создания: 1988 г.
Численность персонала: 150 человек
Производственные площади: 6000 м2
Полиграфическое оборудование: более 120 единиц
Допечатное:
-
цветопроба GMG Color Proof;
-
CTP Dainippon Screen c ПО True Flow 3.
Печатное:
-
manroland Roland 705, формат А1, 5-красочная;
-
manroland Roland 500, формат А2, 6-красочная;
-
Komori Spica, формат А2, 4-красочная.
Послепечатное:
-
парк фальцевальных машин формата А1 и А2;
-
крышкоделательные машины Integra, PMF, Compaq, Hoerauf;
-
блоковставочная и блокообрабатывающая линия Kolbus;
-
КБС Wohlenberg Quick Binder;
-
ВШРА Muller Martini (6 станций);
-
подборка Muller Martini (25 станций);
-
машины для золочения и серебрения обрезов;
-
машины для индексной вырубки;
-
парк полуавтоматов – 6 машин;
-
линия по изготовлению файловых папок Hang;
-
парк автоматов по навивке пружиной Wire-O;
-
ламинаторы формата А1 и А2 для одно- и двухстороннего «горячего» ламинирования;
-
ниткошвейные машины;
-
листоподборочные машины Theisen & Bonitz;
-
высекальные прессы;
-
машины для тиснения фольгой.