Биеннале «Золотая пчела»: откуда всё

Идея пришла «оттуда». В середине 60-х годов в мире одновременно возникло два грандиозных смотра плаката. В Чехословакии, в Брно, художник Ян Райлих-старший учредил Международную биеннале графического дизайна. А тем временем в Польше, в Варшаве, появилась Международная биеннале плаката и первый в мире Музей плаката. В 1970-е годы к ним присоединились ещё две биеннале, одна в Финляндии, в Лахти, другая — в Форт-Коллинсе, в самом центре Америки, в штате Колорадо.

Биеннале — не просто двухгодичные выставки. Они были манящими, недосягаемыми Олимпами, где собирались и строго отбирались лучшие работы со всего света. На вернисажи съезжались звёзды графического дизайна. Биеннале включали в себя выставки-спутники, симпозиумы, другие сопутствующие события. Это были мировые профессиональные праздники. Попасть на них было нереально. Железный занавес прочно отгораживал нас от современного мира. Само слово «биеннале» было почти волшебным. Это был некий пароль, цеховой девиз и символ свободы. Суметь отправить свои работы туда, пройти отбор, напечататься в каталоге — это был предел мечтаний наших дизайнеров.

Не последние буквы

В 1980-е годы мы с художественным редактором Василием Цыганковым и дизайнером Владимиром Чайкой делали журнал «Реклама», привлекая туда лучшие творческие и интеллектуальные силы. Журнал быстро стал невероятно популярным в профессиональной среде. Его тираж с момента нашего появления в конце 1983 года вырос в разы. А за обложки 1986 года Владимир Чайка внезапно получил серебряную медаль на биеннале в Брно! Нас с Цыганковым пригласили рассказать о журнале «Реклама» на научном симпозиуме. Так почти в сорок лет я впервые в жизни попал за железный занавес. И сразу — в самую гущу международной профессиональной жизни, в один из эпицентров мирового графического дизайна.

Биеннале в Брно произвела на меня ошеломляющее, оглушительное и ослепительное впечатление. Великолепные экспозиции, масса знакомств с супергероями нашей профессии. Нас приняли так, как будто ждали всю жизнь. Искромётная атмосфера всемирного профессионального праздника была насыщена творческими импульсами, как шампанское пузырьками. Воздух свободы вскружил голову. И вот это впечатление, этот ожог сетчатки и память сердца стали тем импульсом, который дал потом начало «Золотой пчеле», Академии графического дизайна, дизайнерским журналам, Высшей академической школе графического дизайна и всем моим профессиональным активностям, бурно стартовавшим в 90-е годы.

Из Брно мы возвращались в Москву с решением делать собственный журнал, на дворе была перестройка. Оставили «Рекламу» и начали работать над журналом «на троих»: я — редактор, Цыганков — художественный редактор, Чайка — дизайнер. Назвали его «ЭЮЯ», последние буквы русского алфавита. Сделали первый номер, довели дело до порога типографии, до плёнок… Но то был конец 1991 года, все рушилось прямо на глазах, цены на бумагу и печать скакали каждую неделю, взлетая всё выше. И накануне 1992 года руки у нас опустились.

Великие четыре

В тот момент рекламное агентство «Гратис» предложило нам продолжать работу. Оно было одним из двух главных агентств в Москве, соперничая с «Видео Интернешнл», а для нас «Гратис» был посредником с типографиями. Решили так: мы будем делать журнал так, как хотим, а они — печатать его. Но называться он будет их именем. Правда, слегка видоизменённым, по-английски, Greatis, потому что журнал с самого начала позиционировался как международный. Мы в этом чужом названии услышали, что по звучанию оно может восприниматься как издание про графику. К тому же похожее на Graphis — культовый дизайнерский журнал того времени.

Вышло всего четыре номера журнала. Но он стал бомбой. Чайка за лого журнала получил Приз имени Альфонса Мухи в Брно, а за дизайн журнала вместе с серией своих логотипов и плакатов — Государственную премию в области литературы и искусства.

В мае 1992 года на агентство «Гратис» свалилось «горящее синим пламенем» предложение организовать в рамках промышленной выставки «Реклама-92» всероссийский конкурс рекламного плаката. Начальство кинулось к нам, в редакцию. И тогда я категорически настоял: надо делать не местный смотр, а международную биеннале — как в Брно! И в октябре 1992 года появилась на свет первая «Золотая пчела», учредителями которой стали агентство «Гратис» и международный журнал по графическому дизайну Greatis.

В начале

Почти никто не знает, что пчела, давшая название биеннале, — талисман этого рекламного агентства. Так что, «Золотая пчела» — название тоже не родное. Но тут так же, как и с журналом. Мы услышали чужое имя как своё: «голден би» на международно-английский слух звучит как «голден биеннале», золотая биеннале. И ощутили себя по евангельской притче «делателями одиннадцатого часа», появившимися последними, но становящимися вровень с первыми.

Однако агентство сумело обеспечить лишь проведение полутора биеннале. Уже на второй «Золотой пчеле» началась складчина, а к третьей агентство окончательно разорилось — талисман не уберёг. История для 90-х почти банальная: на фирму наехали бандиты, директор сбежал в Америку, и в один день огромное агентство исчезло. А «Золотая пчела» осталась.

Звёзды так сошлись на небе: уважение всего мира к русскому авангарду или дыхание перестройки давали ей фору, но «Золотая пчела» сразу же была принята в мировом профессиональном сообществе с энтузиазмом, «на ура». Дизайнеры мира, участники и лауреаты биеннале, стали писать в своих биографических справках не полное название, как про другие конкурсы, а просто: Golden Bee. Она одна такая. Крутейший немецкий плакатист Уве Лёш, приезжавший на «Золотую пчелу 2» в жюри, написал потом: «Когда в 1992 году была основана биеннале „Золотая пчела“, никто не мог предположить, что она станет одной из лучших. Долгие годы, скрытая за железным занавесом, Москва с западной точки зрения находилась на задворках мира. Тем более приятным сюрпризом оказалось возникновение в России нового графического дизайна и плаката, продолжающего великую традицию русского авангарда».

Знаменитый Массимо Виньелли высказался ещё комплиментарнее: «Благодаря усилиям Сергея Серова биеннале „Золотая пчела“ с самого начала стала абсолютно выдающимся явлением. Она представляет в России лучшие работы лучших современных дизайнеров-графиков всего мира. Это вносит неоценимый вклад в развитие взаимопонимания между различными культурами, укрепляет наши связи с Россией и между собой сильнее, чем когда-либо прежде».

Как это делается

А тем временем я ходил с шапкой по кругу: по мос- ковским дизайнерским студиям и компаниям, собирая по крохам пожертвования на проведение следующей биеннале. Уже «Золотая пчела 3» в 1996 году была оформлена в Центральном Доме художника как моя персональная выставка. Потом «Золотая пчела 4» в 1998-м. Заканчивались 90-е, и я решил закрыть биеннале. Невозможно проводить мировое событие на голом энтузиазме. На «Золотой пчеле 5» в 2000 году сделали большую ретроспективную выставку, полиграфическая компания «Линия График» и ещё несколько московских типографий, входивших в «Гейдельберг клуб», выпустили внушительный альбом. Попрощались с «Золотой пчелой», и всё, в 2002 году биеннале не было.

Но не тут-то было. Центральный Дом художника, собрав несколько московских дизайн-студий в качестве «попечителей биеннале» и предоставив все свои ресурсы, не дал похоронить биеннале. В результате в 2004 году состоялась «Золотая пчела 6».

И потом каждый раз происходило примерно то же. Буквально в последний момент внезапно появлялись новые партнёры и добровольные помощники, исчезая затем бесследно. И так до сих пор. Такое впечатление, что это не я провожу «Золотую пчелу», а она меня. Так что говорить про «эволюцию» можно, когда история плавная, непрерывная. А «Золотая пчела» все эти годы каждый раз проводится как первая и последняя, из последних сил и без надежды на продолжение. Каждая случалась «не благодаря, а вопреки», каким-то чудом, творимым с помощью коллег, друзей, волонтёров, студентов. Полёт «Золотой пчелы» может прерваться в любой момент. Траектория его дискретная, нервная. То пусто, то густо. Последние три биеннале — пусто, как никогда. Нынешняя «Золотая пчела 16» и вовсе висела просто на волоске.

Что внутри

Если же говорить об эволюции содержательной, тематической, то тут — да, можно попытаться проследить некоторую логику. Первые две биеннале прошли под девизом «как в Брно». Профессиональный праздник! Все флаги в гости к нам! Высочайшего уровня судейство — жюри из звёзд мирового дизайна. Атмосфера «свободы, равенства, братства».

Однако практически сразу обозначились и отличия. С самого начала «Золотая пчела» не ограничивала количество принимаемых на конкурс работ, делалась широко, по-русски. Мы слишком долго были изолированы от остального мира, и надо было торопиться наверстать упущенное, увидеть своими глазами больше, как можно больше работ зарубежных коллег. Тем более что это позволяли экспозиционные площади Центрального Дома художника, предоставляемые на льготных основаниях, а порой и вовсе бесплатно. По числу поданных заявок наша биеннале почти сразу стала чемпионом мира, крупнейшим профессиональным смотром.

Что за темы

В центре внимания «Золотой пчелы» был и остаётся плакат — без каких-либо тематических, технологических и других разделений и ограничений. Мониторинг лучших работ в текущей двухлетней ситуации. Свежий визуальный язык, качество, профессиональное мастерство и сверхмастерство. Но, начиная с «Золотой пчелы 3», к плакату я стал добавлять те или иные тематические номинации, разные, каждый раз новые, ни разу не повторяясь. Они появлялись, наполнялись, дополнялись отдельными плакатными акциями и специальными проектами по нескольким траекториям.

Первый маршрут можно назвать творческим аудитом профессиональных достижений в разных жанрах и направлениях графического дизайна. Они были представлены в таких номинациях, как «Логотипы», «Каллиграфия», «Типографика», «Книги», «Территориальный брендинг», «Хендмейд-дизайн», «Инсайты и инновации», «Театр», «Дизайн-селфи», и многих других. Перебрал, кажется, все объекты, виды и формы дизайнерской деятельности, включая новейшие течения и технологии.

Потом, вернее, параллельно этому, «Золотая пчела» начала задавать дизайнерам вопросы, касающиеся мировых проблем: «Экология», «Чернобыль и Фукусима», «Разнообразие/Единый мир», «Письмо в будущее», «Антикоррупция», «Антитеррор», «Другая жизнь»…

Третье направление — судьба России, которая является одним из тугих узлов мировой истории. Оно включает в себя и драматическую историю страны, и русскую классическую литературу — Достоевского, Тургенева, Солженицына, и русский авангард: «Преступление и наказание», «Русские сезоны», «Футуризм 100», «Баухауз 100/ВХУТЕМАС 100», «Русский авангард», «Родченко 120», «Степанова 130», «Пионеры русского дизайна» и другие.

Наконец, четвёртая линия — это христианские ценности в контексте общечеловеческих: «Графический дизайн и религия», «Десять заповедей», «Вера. Надежда. Любовь», «Милосердие», «Ад. Чистилище. Рай»… Это проблемы, которые не принято обсуждать вслух, особенно в таком жанре, как плакат. Некоторые дизайнерские студии прямо на сайте декларируют: мы не работаем с религиозными темами. Но «Золотая пчела» постоянно «подбрасывает» их дизайнерам мира. Метафизические вопросы в повестке биеннале практически постоянно.

Эти четыре тематических направления и характеризуют содержательную специфику «Золотой пчелы», отличающую её от других биеннале и фестивалей, как старых, так и новых. Практически одновременно с «Золотой пчелой» и вслед за ней они стали появляться как грибы после дождя. И сегодня в мире насчитываются уже несколько десятков биеннале, триеннале и даже квадриеннале плаката и сотни плакатных конкурсов. Плакат продолжает жить и развиваться.